Мексиканские похороны - как стиль жизни
В случае с людьми и их мнением я уже не знаю как действовать. Не напрямую, не от противного - пока не сработало. А почему? А потому что если ты человеку говоришь - мне плевать, что ты там думаешь. Он садится подле тебя и начинает с умилением и обожанием в глазах рассказывать тебе все что в его голове кажется ему правильным. Если ты говоришь - мне интересно рассказывай скорее. Он... Вы не поверите, опять садится подле тебя и с умилением и обожанием начинается та же байда.
И лишь заточенный карандаш в животе или глазу рассказчика заставляет моих собеседников понять меня полностью, вежливо откланяться и уйти восвояси, оставив меня наедине с Личинкой овода в мозгах Эйнштэйна и Параболлическим вирусом мышинного яда.
Я вместе с моими товарищами сажусь за ноутбук и начинаю пускать слюни на свое Злодейское королевское Истеричество. Мужчины, за что вы так прекрасны выше талии. Мертвые. Или актеры.
Гюг и Нап и половина людей, коих я знаю, оказывается ПЕРЕЖИВАЮТ за то, что я видите ли ни с кем не встречаюсь, не сношаюсь и уж тем более что говорить, не веду какой угодно образ алкогольной жизни, кроме того, что есть сейчас. Оказывается быть гением - это всего лишь влачить жалкое, вызывающее жалость у всех и каждого существование, от которого все считают нужным тебе помочь, как будто я прошу помощи и всегда говорю охжизньболь как так.
Ну это было о наболевшем. просто даже собственная мать и чужая мать Гюго и мать Напа и мать Дария и мать всех и каждого в числе и совокупности со всеми и каждым думает, что если я до 23-х не рожу - все, bethesda, жизнь прожита зря. Почему-то всех и каждого знающего меня волнует моя жизнь. А я хочу в Норвегию, на берег ледяного моря, стоять там босяком, смотреть на воду. И так офигенно. И никуда не надо больше. Никого на сто тысяч миль вокруг. Ветер насквозь проходит, сквозь каждую клетку, принося с собой ледяную стальную свежесть. И ты как морской дух ледяного холода и так нашептать тебе на мир людской. Ох боги, гневные боги, троллий гогподи бобжэ - прошу себе пару минут или часов этого счастья.
И лишь заточенный карандаш в животе или глазу рассказчика заставляет моих собеседников понять меня полностью, вежливо откланяться и уйти восвояси, оставив меня наедине с Личинкой овода в мозгах Эйнштэйна и Параболлическим вирусом мышинного яда.
Я вместе с моими товарищами сажусь за ноутбук и начинаю пускать слюни на свое Злодейское королевское Истеричество. Мужчины, за что вы так прекрасны выше талии. Мертвые. Или актеры.
Гюг и Нап и половина людей, коих я знаю, оказывается ПЕРЕЖИВАЮТ за то, что я видите ли ни с кем не встречаюсь, не сношаюсь и уж тем более что говорить, не веду какой угодно образ алкогольной жизни, кроме того, что есть сейчас. Оказывается быть гением - это всего лишь влачить жалкое, вызывающее жалость у всех и каждого существование, от которого все считают нужным тебе помочь, как будто я прошу помощи и всегда говорю охжизньболь как так.
Ну это было о наболевшем. просто даже собственная мать и чужая мать Гюго и мать Напа и мать Дария и мать всех и каждого в числе и совокупности со всеми и каждым думает, что если я до 23-х не рожу - все, bethesda, жизнь прожита зря. Почему-то всех и каждого знающего меня волнует моя жизнь. А я хочу в Норвегию, на берег ледяного моря, стоять там босяком, смотреть на воду. И так офигенно. И никуда не надо больше. Никого на сто тысяч миль вокруг. Ветер насквозь проходит, сквозь каждую клетку, принося с собой ледяную стальную свежесть. И ты как морской дух ледяного холода и так нашептать тебе на мир людской. Ох боги, гневные боги, троллий гогподи бобжэ - прошу себе пару минут или часов этого счастья.